Читать книгу Книга главных воспоминаний онлайн | страница 32
Женщины вернулись в свой отряд к двум часам ночи. Настя и Варвара спали вместе, в кабине небольшого грузовичка; рядом стопки с чистым бельем и огромные пакеты хозяйственного мыла. Анастасия Сергеевна долго не могла заснуть, в памяти одна за другой пролетали картинки прошедшего вечера – звуки аккордеона, громкий смех и звонкие аплодисменты в такт музыке; Чернышев сидел позади всех и смотрел на Настю не отрываясь. На душе неспокойно, волнительно… даже не вспомнить; быть может, когда-то уже так было, такое же предчувствие, почти полная уверенность. Теперь все троекратно; теперь невозможно придумать причину и не сделать выбор, потому что война, и может быть завтра Настя в последний раз почувствует мужское дыхание так близко, как это только возможно.
На следующую ночь она пришла в штаб армии, он располагался на краю небольшой деревни; полковник Чернышев и еще несколько офицеров занимали домик одинокой старой женщины. Он ждал Настю около небольшого сарая, с корзиной в руке; в ней бутылка все того же крымского, палка краковской колбасы и полбуханки белого хлеба. Неслыханная роскошь. Они потихоньку закрыли дверь в сарай, полковник поставил корзину на землю и, не сказав ни слова, поцеловал Настю. Все произошло невероятно страстно и быстро; как будто их могли прервать в любую секунду, и тогда подобной возможности уже не случится никогда. Потом они выпили полбутылки и съели немного колбасы; остальное Настя забрала угостить свой девичий отряд. В сарае пахло старым сеном и прогнившими досками. Они лежали на полковничьей шинели и смотрели сквозь большие щели на небо; северная ночь поймала свой единственный темный час. На дворе стрекотали кузнечики, старая коза то и дело клонила голову к земле, оттого колокольчик на шее издавал одинокий жалобный звук. Все как-то не так, неправильно… и вдруг стало совершенно очевидно, в чем странность происходящего; Чернышев обнял Настю за плечо и прошептал:
– Надо же, как тихо…
Шли тяжелые бои, вокруг тысячами погибали люди. Погибали мальчишки, не познавшие любви, и мужчины, оставившие дома большие семьи. Подопечные Анастасии Сергеевны продолжали стирать, освобождая ткань от потоков человеческого отчаяния. Чистая рубаха досталась кому-то снова, а через несколько дней возвращалась без рукава или с пулевым отверстием в области груди. Бывало, белая ткань сплошь становилась красной, с десяток пулевых отверстий по всей гимнастерке; тогда ее стирали и использовали дальше для заплат.