Читать книгу Фунгус онлайн | страница 44
Через некоторое время борец за Идеал собрал свой отряд и самым высокопарным тоном, на который был способен, обратился к грибам с такими словами:
– Товарищи, позвольте мне разъяснить вам основные положения теории классовой борьбы.
За последние сто миллионов лет Пиренеям не приходилось наблюдать столь дикой картины. Хик-Хик стоял на камне, словно оратор на трибуне посреди людной площади, и, размахивая руками, громогласно рассуждал о капиталистическом обществе и социальной несправедливости. Три гриба внимательно слушали его, замерев в неподвижности, четвертый же не мог стоять спокойно – Коротыш оказался непоседой. Пока большие грибы пожирали Хик-Хика своими желтыми глазами, он в беспричинном возбуждении сновал туда-сюда, словно спаниель, или карабкался на скалистые уступы. Бесенок цеплялся за зеленые завесы плюща, соскальзывал по ним и падал, свернувшись в клубок корней-конечностей, которыми до конца не умел управлять. Поначалу Хик-Хик не обращал на него внимания: у него были другие слушатели, и это его радовало. Потом ему захотелось выпить: он вытащил зубами пробку из бутыли и продолжил рассказ о плутократии, управлявшей миром, делая время от времени глоток винкауда. Так продолжалось, пока винные пары не ударили ему в голову.
Неожиданно оратор замолчал и направил на Коротыша мутный взгляд остекленевших от хмеля глаз. Он старается повысить интеллектуальный уровень безмозглых грибов, рассуждая на тему чрезвычайной важности и описывая Идеал анархистов, а чем занимается этот дурак Коротыш? Досаждает ему, точно осенняя муха с огромным количеством ног вместо крыльев.
– Сказал же тебе: стой смирно! – в ярости взревел Хик-Хик, которому вино ударило в голову. – А ты меня достаешь.
Он подошел к маленькому чудовищу, схватил его за пучки корней, служившие ногами, и, держа головой вниз, точно куренка, потащил по склону. Хик-Хик был так пьян, что сам не знал точно, зачем это делает, но в итоге очутился у расселины.
Это была длинная и темная трещина в земле, казавшаяся очень глубокой. Хик-Хик заглянул в яму – внутри было черным-черно, словно в угольном месторождении, – и бросил Коротыша в бездонную пропасть. Затем оратор вернулся назад, рассуждая на ходу о Бакунине и прихлебывая из бутылки.