Читать книгу Бедные богатые девочки, или Барышня и хулиган онлайн | страница 43

Пожилой улыбчивый профессор на этот раз не улыбался своей любимой студентке Софье Коробовой, бывшей Гохгелеринт. Уперев глаза в стол, он очень быстро произнес:

– Пришло распределение. Вам, Софья, на «Красный треугольник». – Тут он грустно покачал головой, подчеркивая окончательность принятого решения.

– Мне? На «Красный треугольник»? У меня же красный диплом… – непонимающе прошептала Соня.

– Простите… простите меня, – вдруг как-то очень по-человечески, как будто Соня была его любимой племянницей и они собирались пить чай с конфетами, вырвалось у профессора, заведующего кафедрой, автора множества книг. – Я ничего не могу для вас сделать.

Следующие десять лет с восьми до пяти она простояла у конвейера, с которого сходили резиновые изделия, а именно – галоши для трудящихся родного города.

Через десять ужасающих лет Соня, которая вечно всего боялась, приняла неожиданно отважное решение уйти с завода и искать другую, менее резиновую работу. Сонин непрерывный трудовой стаж мог прерваться, уход с работы в никуда был для конца 60-х нетривиально-смелым шагом.

– Хватит, уходи! – решительно сказал Папа и шутливо добавил: – Многие трудящиеся благодаря твоему труду уже находятся в галошах, а всех все равно не обгалошишь!

Никакой работы для Сони не находилось, хотя приходила она, конечно же, по знакомству, вздыхая у двери отдела кадров и, на всякий случай, повторяя про себя: «Я к вам от такого-то…». В отделе кадров изучали ее личное дело, где, несмотря на новую нееврейскую фамилию Коробова, черным по белому в графе «национальность» было строго отмечено «еврейка», еврейка, ев-рей-ка, и все тут! Через полгода мытарств по отделам кадров она уже находилась в перманентном истерическом припадке от собственной неустроенности. И тут из Сибири пришло письмо, в котором ее умная старшая сестра Берта писала: «Сонечка, девочка, ты не должна думать, что тебя не берут на работу в НИИ из-за того, что ты еврейка. Это какое-то недоразумение! Национальный вопрос был решен в нашей стране сразу после революции. Советская власть дала нам все! Я – врач, мой муж Исаак – строитель, а где бы мы были, если бы не революция, – в маленьком местечке за чертой оседлости! Не плачь, моя хорошая! Если это безобразие будет продолжаться, я приеду в Ленинград, пойду к секретарю райкома и буду с ним говорить как коммунист с коммунистом!»