Читать книгу Война с готами. Жизнь Константина Германика, трибуна Галльского легиона онлайн | страница 69

– Ну, что ж. Я все увидел, – примирительно заявил Константин Германик. – Разве не этого добивался Наместник?! Кстати, на сколько человек тут хватит? Легион оденете?

– Хорошо, если треть, – обреченно вздохнул Атаульф.

Легионы Империи, сильно сокращенные при императоре Константине, даже при штатном расписании насчитывали не более пяти тысяч бойцов. Комитатские, провинциальные реально были вполовину меньше. Что говорить тогда о готском легионе?!

Мгновенно все просчитав, Константин Германик только махнул рукой.

– Войско ушло с Германарихом! Усмирять антов, – поспешил напомнить Атаульф.

«Пусть сначала вернется твое войско, – подумал Константин. – Мы с Юлианом тоже персов ходили усмирять». Подумал, но вслух не сказал, пожалев своего брата-солдата.

– Теперь – на стены? – спросил Атаульф, когда офицеры, жмурясь от внезапного света, вышли из подземелья.

– Конечно, конечно! – заторопился Константин Германик. – Не забудь, что нам еще в кузнечные мастерские следует заглянуть.

– Это – по дороге, – кивнул готский офицер.

Ряды кузнечных мастерских пахнули дымом, гарью, землей и глиной. Глухие стуки молота, ковавшего железо, перемежались приятными для солдата звонкими ударами о наковальню кузнеца, готовившего мечи к бою.

Однако все стало на свои места, достаточно было трибуну войти в первую кузницу. Ситуация хуже, чем в арсенале.

Глиняная форма, в котором «испекалось» железо. Рядом с ним – кузнечный горн с древесным углем в поддоне. Возле него уныло сновали подмастерья, то и дело нанося удары по заготовке будущего меча.

Римский офицер поморщился от цвета пламени, напоминавшего одновременно и солнце, и стебли пшеничного цвета. Однако…

– Кто здесь главный?! Этот меч не выдержит удара топора!

Навстречу Константину Германику неохотно выступил седой старик. Волосы до плеч, лицо изуродовано следами от искр и окалины.

– Это – Дурас, наш главный кузнец, – представил незнакомца Атаульф.

– Дурас? – Неожиданно это имя для трибуна Галльского легиона прозвучало зловеще. «Дурас». Впрочем, кого ему опасаться?