Читать книгу Война с готами. Жизнь Константина Германика, трибуна Галльского легиона онлайн | страница 49

Все это гость рассмотрел, подойдя поближе, и, чтобы отдать честь по армейскому римскому обычаю, резко ударил себя кулаком в левую сторону груди и выбросил руку чуть повыше плеча.

– Константин Германик, трибун 1-й когорты Галльского легиона, посланный в земли антов великолепным императором Валентом, приветствует тебя, славный рекс, потомок рода Амалов, владеющего землями и людьми от чистого Борисфена до Данубия.

Сидящий на троне тихо рассмеялся и, легко поднявшись, сошел с трибуны, подойдя к Германику, чтобы пристально посмотреть ему в глаза.

– Все верно, великолепный офицер. Кроме главного. Рекс – Германарих. И хоть он мой родной отец, но, клянусь Спасителем нашим, я только его Наместник в этих краях и собираюсь им надолго оставаться, хотя, со слов моего батюшки, ему уже перевалило за восьмой десяток.

Трибун выдержал пристальный взгляд хозяина дворца, в то же время его смутил отчетливый запах ладана, исходящий от дорогого, но простого одеяния Наместника, облаченного в льняной хитон без изысков и украшений, если, разумеется, не считать таковым широкий кожаный пояс, инкрустированный серебром.

– Наверное, тебе известно, что зовут меня Винитарий. – Удовлетворенный осмотром Наместник что-то коротко бросил офицеру-готу, и тот мгновенно поставил возле трибуны раскладной стульчик-диф. – Садись. Прошу тебя обойтись без мирской суеты и излишеств, как подобает скромным христианам.

Удивлению Константина Германика не было границ: вот так, запросто, буквально в начале знакомства, незнакомый рекс, пусть даже не рекс, но его Наместник, предложил ему, офицеру, место у своего трона! Вдобавок Наместник обратился к трибуну на классической латыни, демонстрируя уважение к римскому роду посланника.

Винитарий не переставал удивлять. Ласково осведомившись о здоровье императора Валента, он, можно сказать, дословно повторил слова квестора Священного двора Евсея о цели истинного путешествия римского офицера. Однако при этом так завуалировал все сказанное, что в результате сам трибун оказался не тайным шпионом, но доброжелательным свидетелем всего происходящего на землях королевства.