Читать книгу История викингов. Дети Ясеня и Вяза онлайн | страница 48
Эпоха викингов в том виде, как ее понимают и транслируют сегодня, в высшей степени зрелищна: замысловатые вьющиеся орнаменты, изящные хищные силуэты кораблей, погребальные и поминальные сооружения под открытым небом и, конечно же, сами люди, чьи образы опосредованно складывались на протяжении многих веков из романтической живописи, гравюр и реконструкций на страницах книг и киноэкранах. Эти образы берут начало в описаниях, оставленных представителями культур с развитой письменностью, с которыми скандинавы сталкивались во время своих набегов и путешествий, в частности англичан, франков и арабов. Их взгляд со стороны во многом сформировал популярные представления о викингах, существующие в наше время.
Однако в сознании древних скандинавов выстраивались совсем другие миры. Вот еще одно различие между видимостью и реальностью, между тем, что лежит на поверхности, и тем, что скрывается в глубине. Из сомнительно достоверных средневековых письменных источников и случайных упоминаний в эддических и скальдических стихах мы узнаем об одном из самых замечательных аспектов жизни викингов: четверичном разделении бытия и чрезвычайно сложном представлении о том, что можно условно назвать душой.
Если бы вы встретили на улице скандинава эпохи викингов, вы увидели бы его или ее hamr, оболочку или форму – то, что мы называем телом. Хамр, который считали вместилищем всех остальных аспектов личности, был физическим проявлением сути своего хозяина, и, что особенно важно, он мог меняться. Именно отсюда возникает концепция оборотничества: считалось, что реально существующее тело может пластически деформироваться и менять форму. Но это относилось не ко всем, а только к тем, кто был отмечен подобным даром (или, наоборот, проклятием). Большинство людей оставались такими, какими были, но некоторые из них в особых обстоятельствах – в определенные ночи, в моменты напряжения или страха, в гневе или, наоборот, в периоды полного расслабления – могли стать чем-то другим.
Мужчина с такими способностями чаще всего принимал вид крупного хищника – медведя или волка. (У одного из самых известных викингов, воина-поэта Эгиля Скаллагримссона, был дед по имени Квельдульф, Вечерний волк – со всеми вытекающими последствиями.) У женщин, по-видимому, было особое родство с обитателями вод, особенно с тюленями, – похожие истории о морских женах-сэлки встречаются во многих северных культурах. Некоторые женщины могли превращаться в птиц. Но, какую бы форму ни принимали оборотни, их глаза всегда оставались человеческими.