Читать книгу Облачные дороги онлайн | страница 7
– Лун. – Илейн всегда говорила тихо, но на этот раз в ее голосе прозвучали нотки мучительной нерешительности. – Как думаешь, Скверны и правда здесь?
Конечно же, рассказ Такраса разлетелся по всему лагерю. Лун знал, что ему стоит повторить слова Даргана, но, посмотрев на Илейн и на то, как ее бледно-зеленая кожа посерела от страха, он просто не смог.
– Нет. Я охотился на открытой местности, прошел туда и обратно по всей долине и ничего не видел. И другие не видели.
Заворачивая мясо в листья бандана, чтобы положить его в угли, Селис сказала:
– Значит, Такрас врет, чтобы напугать нас всех до смерти и поразвлечься.
Лун притворился, что задумался.
– Скорее всего, нет. Не суди других по себе.
Она скорчила кислую мину. Поскольку ей все-таки пришлось спросить напрямую, она сказала:
– Что тогда?
У Илейн не получалось проткнуть ножом жесткую кожуру зеленоплода. Лун забрал его и обрезал твердые края. Затем он прищурился, глядя на Селис:
– Ты знаешь, сколько существует летающих тварей помимо Сквернов?
Селис стиснула зубы. Она знала, но не хотела этого признавать. Все корданцы знали, что дальше в холмах жили птицы, крылатые и бескрылые, которые были почти такими же большими, как и малые Скверны, и почти такими же опасными.
– Значит, Такрас не прав? – сказала Илейн, нахмурив свои ровные бровки.
Лун закончил очищать зеленоплод от кожуры и начал его резать.
– Он смотрел против солнца и ошибся.
– Как же нам всем повезло, – сказала Селис, но Лун уже хорошо знал, что на ее языке это означало неохотное признание того, что он, скорее всего, прав.
Он надеялся, что был прав. Нужно было все выяснить, так что теперь у него появилась еще одна причина устроить ночную вылазку.
– Ты неправильно режешь зеленоплод, – рявкнула Селис.
Лун ждал до поздней ночи, лежа на спине, разглядывая тени на изогнутых опорах шатра и прислушиваясь к тому, как вокруг него в лагере постепенно стихают все звуки. Было душно и влажно, и все, похоже, долго не могли уснуть. Полная тишина не наступала никогда – жителей было слишком много. Но он уже давно не слышал поблизости ни голоса, ни низкого плача капризного младенца.