Читать книгу Бывшие. Книга о том, как класть на тех, кто хотел класть на тебя онлайн | страница 28
Я каждый раз медленно впадала в истерику. Как ему было объяснить, что, пока рядом со мной маячит его туловище, облаченное с головы до ног в «Адидас», ко мне во дворе даже время спросить никто не подойдет.
У меня мелькала мысль завести себе фейкового бойфренда, который скажет: «Отпусти Наташу, мы с Наташей хотим быть вместе, вот мои руки, смотрите, какие они очень сильно надежные»… Но мне было страшно. Не за себя. А за жизнь этого смелого вымышленного парня.
Через неделю я просто не открыла Моему дверь. Он орал под окном. К страху добавилось чувство стыда. Потому что он в одночасье перестал звать меня «Моя» и начал звать меня совершенно другими словами. Наутро соседи смотрели на меня очень осуждающе. В этот же вечер все повторилось: ор под окном и угрозы.
Я накинула какое‐то пальто, выбежала во двор и сказала: «Хватит! Я не хочу таких больных отношений, у меня есть другой». И он меня ударил по лицу.
Он меня ударил по лицу. Не избил. Не пинал ногами. Это был один-единственный удар. Я, конечно, для красного словца могла бы раздуть историю, чтобы даже Андрей Малахов воскликнул: «К чертям Шурыгину! Наталья, срочно приезжайте к нам в студию! Самолет вас ждет у подъезда!» Я могла бы придумать, что Мой меня избивал и что он просто зверь. И каждая читательница сразу прониклась бы чувством жалости ко мне. Но он ударил меня всего один раз. Возможно, это была пощечина или хук справа, я не разбираюсь в терминологии бокса. Просто когда семидесятикилограммовый парень отвешивает пощечину сорокакилограммовой девочке – это всегда больше, чем пощечина.
Мою голову по центробежной развернуло вправо так, что я на секунду увидела собственную попу. Кстати, неплохая попа, если откровенно, уж лучше бы он по ней ударил. Я медленно повернула голову обратно и посмотрела ему в глаза. Он молча развернулся и быстрым шагом ушел. И все.
Не было никаких «слезы хлынули градом», не было «он упал на колени и просил прощения», никаких «я прикоснулась рукой к лицу, все лицо горело» – никаких этих киношных телодвижений не было. Был просто удар и все. И звон в правом ухе.