Читать книгу Зелёный король онлайн | страница 12

Спокойным и тихим голосом он продолжил:

– Я не получил ответа на вопрос.

– Я – Климрод, Реб Михаэль Климрод.

– Вы родились в Австрии?

– Да, в Вене.

– Когда?

– В 1928 году, 18 сентября.

– Я думаю, что фамилия Климрод не является еврейской.

– Фамилия моей матери Ицкович.

Таррас уже понял связь двух имен юноши. Одно его имя было христианским, а вот имя Реб было достаточно распространенным в еврейских семьях, особенно живущих в Польше.

– Значит, вы Halbjude[4], – сказал Таррас.

Юноша не ответил. Он по-прежнему ходил вдоль стены за спиной у Тарраса. Он двигался очень медленно, подолгу задерживаясь перед каждым снимком на стене.

Парень остановился слева от американца, и Таррас, слегка повернув голову, заметил, что колени у него дрожат. Острое чувство жалости охватило Тарраса в эту же секунду: «Да ведь этот несчастный парнишка едва держится на ногах!»

Реб Климрод стоял к нему спиной. Таррас хорошо видел его тощие голые ноги в солдатских ботинках. Шнурков в них не было, да и ботинки были парню малы. На изможденном, нескладном теле болтались смехотворно короткие брюки и рубашка. На нем видны были следы многочисленных пыток: длинные и тонкие руки юноши усеяны потемневшими пятнами от ожогов сигарет, во многих местах кожа была сожжена негашеной известью. Таррас подумал, что тело этого парня корчилось под пытками тысячи раз, но не потеряло своей гордой осанки. Юноша был стройным, лишь руки его безвольно висели вдоль тела. Но Таррас по своему опыту уже знал, что за этой кажущейся небрежностью скрыта огромная сила воли, умение владеть собой в любой ситуации, на что способны далеко не все взрослые мужчины (в том числе и сам Таррас).

Именно сейчас Таррас понял то, чем так сильно был поражен Дэвид Сеттиньяз: Реба Михаэля Климрода окружала какая-то необъяснимая, большой притягательной силы аура.

Словно спасаясь от чего-то, Таррас продолжил допрос:

– Когда и как вы прибыли в Маутхаузен?

– В феврале этого года, но в какой точно день, я не знаю, где-то в начале месяца.

Голос юноши был серьезным и спокойным.