Читать книгу Время Индиго онлайн | страница 33
Куда подевались Петька и Семен? Почему ребенок остался один? Как это один, а я? Я здесь зачем?
– «Оег, я тебя люблю», – Антошка обнял меня крепко-крепко.
Я спускался по каменистой тропинке с особой осторожностью. Малыш положил голову на плечо и затих.
Теперь я точно знаю, зачем здесь и кто в моей жизни особенно важен.
Василиса – премудрая
Приезд внуков стал для бабы Маши особой неожиданностью. Дочка Катюша, как выскочила замуж за приезжего бизнесмена, так ни разу и не показывалась в родном доме, забыла дорогу в Тамань. Видно наскучила ей размеренная жизнь провинции.
Где-то там, в Москве, Катюша окончила институт. Деньги присылала исправно, каждый месяц, будто они, окаянные, могли заменить общение с дочерью. Писала редко, и адреса своего не указывала. На всех конвертах числился только номер почтового ящика… Да позвонила однажды в больницу, (дома телефона не было) где Марья Ильинична санитаркой работала. Сообщила, что первенца родила, Петенькой назвали. И что они с мужем уезжают за границу в длительную командировку. Лет пятнадцать назад это было. Столько воды утекло!
А тут на тебе! Приехал Петька, да еще привез двух младших братиков и дядю Олега в придачу. И почему мать узнает все последней? Отчего о еще двоих сорванцах не написала, не позвонила? Петенька – вылитая Катюшка в детстве, а Семен с Антоном, видно в отца пошли. И кость другая, и порода. Счастье-то, какое, внучата! Но радость всегда с горем ходит. Узнала Мария Ильинична, что погибла ее дочка вместе с мужем. Автомобильная катастрофа, будь она неладна. Хорошо, что хоть брат зятя, Олег детей приютил да к себе взял. А то, что бы она, старая, с тремя сорванцами делала? Да… Теперь понятно почему вот уже более года не было ни одного денежного перевода от Катеньки.
Деньги они что? Бумажки. Складывала Ильинична сбережения в банк местный, как соседка надоумила. Много ли надо пожилой одинокой старушке? Хлеб, молоко, мясо, когда-никогда. А остальное в огороде свое растет.
Вот и решила баба Маша потратить накопленное.
– Олег Владимирович, миленький, мне с тобой о сурьезном деле поговорить надобно. Оторвись от черешни, никуда она не денется.