Читать книгу О да, профессор! онлайн | страница 23

      Я прищурился, сканируя парочку на пороге аудитории пронзительным взглядом.

– Вы опоздали, Левицкая, – обратился я к ней, потому что опять никак не мог вспомнить фамилию пацана.

– Да, простите, Матвей Александрович. Можно войти? Из библиотеки бежали.

– Быстрее, – рявкнул я. – Мы вас ждать не обязаны.

      Слава богу, они не стали продолжать беседу, просто заняли места. Я не без злости отметил, что Азаров (вовремя, блин вспомнил!) сел с Марго на заднюю парту, хотя обычно она там одна ворон считала.

      Но теперь они раскрыли одну книгу на двоих и листали, продолжая хихикать шепотом.

– Раз уж вы явились, то давайте и начнем с опоздавших, – мстительно решил я. – Азаров, расскажите нам о Фаусте. Предпосылки создания образа, ранние упоминания в других источниках.

– Эээ, ну… – протянул Марат, продолжая лихорадочно листать одновременно и книгу и конспект.

– Это было в плане семинара. Давайте!

– Фауст упоминался и раньше. Образ доктора, искателя истины берет начало из историй об алхимиках и колдунах эпохи Возрождения.

– Подробнее, – потребовал я. – Какие такие истории? Бабкины сказки?

      Студенты хохотнули.

– Оставьте в покое учебник, Азаров. Отвечайте, что помните. У вас было достаточно времени на подготовку.

      Он что-то мямлил и все же вспомнил несколько. Кажется, ему подсказали. Возможно даже Маргарита, которая сидела, прикрыв рот ладонью. Наверно, нашептывала. Хотя в ее осведомлённости по этому вопросу я тоже сомневался.

– Понятно все с вами, – Я отметил в журнале плюс и минус одновременно напротив фамилии Марата. Нужно будет еще спросить. – Левицкая, ваша очередь. Социально-политические предпосылки рождения романтизма и его влияние на творчество Гете.

      Она прочистила горло и начала чуть сипло:

– Немецкий романтизм был непосредственным откликом на политические события во Франции, а также следствием того, что подобные революционные действия в самой Германии были желаемы, но невозможны, – она прочистила горло и продолжила увереннее: – После Французской революции Германия находилась в раздробленном состоянии, и это способствовало феодальной отсталости. В среде немецких мыслителей и поэтов возникло стремление произвести революцию в сфере духовной жизни. Вся энергия, силы ушли в развитие литературы, искусства, интеллектуальной сферы. Они пытались действовать и творить как бы вопреки реальности…