Читать книгу Гроза Византии (сборник) онлайн | страница 99
Пределы древнейшего Киева определяются так: на юге он граничил с глубоким оврагом, носившем название Перевесища (ныне Крещатицкий), на востоке – с крутыми, неприступными склонами горы, спускавшейся к Почайне; на северо-востоке – с Подолом и на севере – с оврагом, отделявшим городскую гору от нынешней Киселевки. На западной стороне находились ворота детинца, а перед воротами – древнейший мост, соединявший детинец с Горою (нынешнее Софийское отделение Старого города). Вверху, по окраине нынешнего Крещатицкого оврага, шла единственная от устья Почайны (и с прибрежий Днепра) дорога в детинец, носившая название «Боричева увоза», или «ввоза».
Далее на север по тому же оврагу (западнее огибая Киселевку и следуя течению речки Киянки) та же дорога спускалась на Подол и потом шла к Вышгороду.
К сожалению, летописцы дают вообще очень мало сведений о Киеве того времени. Есть только указание, что все остальное пространство Горы было не заселено, а занято полями и огородами, и на западных и южных окраинах Горы уже начинались леса. Даже под самым городом от его стен, на месте нынешнего Крещатика, за Боричевым увозом, уже начинался лес и тянулся далеко на юг.
Этими ограниченными сведениями исчерпывается все, что известно из летописей о древнейшем городе, матери городов русских – Киеве, в IX–X столетиях.
3. Норманны на Днепре
В то время, когда начинается наш рассказ, древний Киев только что успокоился после страшных невзгод и испытаний, пережитых им.
Киевляне лишь недавно освободились из-под власти козар, покоривших под свою власть все приднепровские земли. Никаких особенных усилий не стоило это воинственному народу. Приднепровские славяне сдались врагам почти без борьбы, но при этом произошел случай, как бы предсказавший всю дальнейшую судьбу этой страны.
Киевляне, как говорит Нестор, дали козарскому кагану, в виде дани, «по мечу с дыму». Может быть, козары взяли такую дань с намерением обезоружить покорившиеся им племена, но только когда их мудрецы увидали эту дань, то не могли скрыть своей печали.