Читать книгу Агент сыскной полиции онлайн | страница 60

– Молодцы, ничего не скажешь! – согласился Тартищев. – И что же дальше?

– А дальше он стал вырываться изо всех сил и кричать, что мы псы вонючие, легаши сученые, хватаем честных людей. «Буду, – орет, – прокурору жаловаться! Покажите бумагу, по какой причине хватаете!» Ну мы ему вежливо так объяснили, что причину ареста он узнает в сыскном отделении, там же и с прокурором встретится, и со следователем…

– Грамотный, – усмехнулся Тартищев, – ничего, скоро притихнет.

– Грамотный, – подтвердил Вавилов, – батюшка у него, оказывается, в Томске проживает, купец первой гильдии, да и сам Мозалевский пару лет назад служил письмоводителем у одного из тамошних судебных следователей. Поэтому и замолчал сразу, как нашли у него во время обыска золотые часы Дильмаца и пять золотых французских монет. Словно ему рот зашили, замолчал.

– Федор Михайлович… – Хворостьянов льстиво улыбнулся и пододвинул к Тартищеву блюдо со светло-янтарной семгой. За секунду до этого он то же самое проделал с бочоночком багровой зернистой икры, малосольными огурчиками, разваристой картошечкой, обжаренной на сливочном масле и щедро политой сметаной, и графином водки, самолично настоянной на бруснике. – Закусывайте, дорогой вы мой, закусывайте! В последнее время, смотрю, совсем с лица спали, на заимке у меня перестали появляться, а ведь одна банька моя чего стоит! Кедровыми чурочками топим, запах-то, запах… А парок! До костей пробирает! – Вице-губернатор закатил глаза в сладостной истоме, словно только что слез с полка своей и впрямь замечательной бани.

Тартищев послушно выпил и закусил, потому что на собственном, отнюдь не веселом опыте убедился: в моменты, когда вице-губернатор принимался хвалить свою баню, лучше было не перечить, ибо умиление на его роскошном лице вполне могло перейти в гримасу, которая сулила истинную «баню», от которой после не то что потом изойдешь, кипятком, э-э-э, сморкаться будешь…

– Огурчики, огурчики пробуйте, в собственной оранжерее выращены, – совсем уж елейно пропел Хворостьянов и улыбнулся своей самой лучезарной улыбкой. Наколов сверхаппетитный с виду огурчик на вилку, вице-губернатор поднес его Тартищеву и расцвел таким восторгом, будто только что вручил ему орден, и не иначе как святого великомученика и победоносца Георгия с надписью «За службу и храбрость»…