Читать книгу Добрые сказки СториВилля онлайн | страница 31
Агнесса сделала большие глаза:
– Дух Агнии Барто!
Но «большие глаза» пропали даром, потому что на их месте всё равно было видно только тёмное пятно. В этот момент за дверью раздался шорох. Девчонки вздрогнули, фонарь полетел на пол…
– Сейчас, только я чайник поставлю – и вернусь, – Танечкина мама отложила мешочек с деревянными бочонками и направилась в кухню. В темном коридоре из-под двери в детскую пробивалась неяркая полоска света. Женщина тихонько подошла к двери и прислушалась: то ли действительно голоса, то ли кажется? Постояв пару минут, она нашарила ручку и толкнула дверь.
На кровати, свернувшись клубочками и уткнувшись носами в подушку, тихонько сопели девочки. А на коврике тусклым светом светил старый дедушкин фонарик.
6
В комнате пахло старостью, немного – душицей и мятой, и ещё клеем «Момент». Старостью пахло постоянно, а вот другие составляющие спорили в интенсивности между собой с переменным успехом: в послеобеденное время Иван Фомич пил травяной настой с мёдом, а вечером, включив настольную лампу и надев очки с перевязанными веревкой дружками, садился за видавший виды письменный стол чинить всё сломанное и воскрешать умершее. Казалось, единственное, что не было ему под силу – воскрешение человека. Память о покойной жене была прочерчена в его морщинах и даже в складках покрывала на кровати. Но всё остальное в его руках обретало вторую жизнь.
Пухлый Винни сидел на прикроватной тумбочке, привалившись спиной к толстой книге и бережно придерживая на коленях оторванную лапу.
– Эй, Пухлый! – раздалось откуда-то сбоку. Медведь покрутил головой и с удивлением уставился на меховое ухо, торчавшее из-за стола. Его владелец, с трудом держась мягкими лапками за столешницу, провис между ней и батареей. – Ты как здесь? Что это у тебя с лапой?
– Ушастый! Рад, что ты нашёлся. А я вот Фомича жду…
– А я уже дождался. Представляешь, он меня случайно увидел. Я с лавки свалился, а он дня через два туда голубей кормить пришёл. Ну и уронил кусок булки. Нагнулся за ней – а там я валяюсь… Достал, постирал меня. Вот, сушусь-греюсь… хвост только совсем отвалился, но Фомич его пришить обещал!