Читать книгу Миражи онлайн | страница 17

Я удивленно вскинул бровь. Какой серт? Кто кого выбрал?! Ни черта не понимаю. Хотя… Неужели Фифа это и есть мой серт? Похоже. И выбрал скорее он меня, чем я его. Это тоже правда.

– А ты, наверное, не знаешь? Это то животное, которое привезло тебя сюда. Он себя и знаком пометил, черточкой красной у глаз, что хозяина имеет.

Я пожал плечами. Выбрал, и что с того?

– Ты не представляешь, какую мощь получает истинный хозяин. Серт дает ему магию и всегда защищает до конца. Мало кто осмелится пойти против такой силы…

Какая магия?! Нет во мне ничего.

Хозяин немного помолчал, давая мне возможность обдумать сказанное, но видимо, так и не дождавшись нужной ему реакции, удрученно покачав головой, продолжил. – Сертов пытались приручить и не один раз, и не одно столетие, но, к сожалению, они гибнут в неволе и абсолютно не переносят принуждение. Да и с ними особо не забалуешь, в миг без головы останешься. Дурные были, заигрались, чуть всех и вся не истребили. Сейчас за убийство серта, одно наказание – смерть. Понял? Есть и прирученные серты, мы их как тягловых животных используем, но измываться над ними никто не в праве. Захочет серт уйти в пустыню, никто препятствовать не посмеет. И прирученным тоже, можешь не щурить глаза, в недоверии. Принято так. Человека ограничить в свободе можно, а серта – нет.

Круто у них тут. Человек, получается, менее ценен, чем животное? Или я все же еще чего-то не догоняю? Мне, в принципе, все равно, я своему Фифе и так жизнью обязан, и заставлять что-то делать против его воли не стану ни за какие деньги и посулы.

– Ты вскоре и сам поймешь, насколько необычно то, что ты стал истинным хозяином одного из них.

Я нахмурился.

– Правильно делаешь, что не радуешься раньше времени, – похвалил он. – Тебе сложно придется. Ты и без серта выделяешься. Сейчас с тобой будут считаться, но без серта твоя дорога была бы прямиком в гарем любого из правителей нашего мира. Я бы первый выгодно продал тебя на ближайшем рынке рабов.

Вот в это я точно поверю. Все-таки работорговец остается работорговцем всегда.