Читать книгу Сборник редакторских анонсов литературного портала Изба-читальня. Том второй. Проза онлайн | страница 94

– Малышка Веточка, теперь я знаю, как тебя зовут. Ты подросла за это время, вытянулась, похорошела, и я вижу, кем ты стала.

– Кем же? – воскликнули жители Зелёной страны.

– Говори скорее, Шиповник, – заволновались, зашелестели Травы.

– Кто же я? – взволнованно спросила Веточка, глядя на важного Шиповника.

Шиповник улыбнулся, ласково погладил Веточку по листочкам и сказал:

– Твоё имя, малышка, Берёзка.

– Ура! – радостно закричали все.

– Какое красивое имя у меня, – смутилась Березка и зашелестела зелёной листвой.

С тех пор растёт Березка среди Одуванчиков, Незабудок, Трав, Колокольчиков, Ромашек и других растений там, куда занесло её ветром однажды, и где она впервые проснулась…

У Фрица в голове обитала труба. Когда приходили на землю осенние ветры, когда первозимок вьюжил, вытягивая жилы из небесного рая, сквозняк в трубе стоял неимоверный. Фрицу казалось, что тысяча голосов поселились в его голове и живут своей жизнью, самодостаточны вне зависимости от держателя квартиры: переговариваются друг с другом, телефон не замолкает ни на минуту, голоса ходят друг к другу в гости, напиваясь до отвала даровой водочкой, машины выруливают на зернистом асфальте, отдавая в висок болью, клянчат, скулят, по-собачьи лепечут, выгибая спины, голоса бунтуют, предают, защищают, словом, бредят, и все это обилие страстей почему-то прописалось на территории трубы Фрица. Шуршащее, орущее, мычащее братство одного единого, вобравшего в себя плоть пространства звука. И тогда Фрица захлестывали воспоминания. Цветной лоскут, горсть соли на дощатом столе, пьяный дьяк, отпевавший мать, крал за алтарем вино между приступами слёз отца, отречение Фрица, радость родственников, герань на столе.

Жизнь в коллективе Фрица не устраивала, он презирал всякого рода стадность, содрогаясь от необходимости жить в тесном сгустке голосов. Подвижность воздуха внутри трубы бесила его до одурения, ведь Фриц стремился к статичности, поэтапному устроительству жизни в трубе, аккуратности при выборе знакомых и недопущения к трубному миру родственников, упаси Бог, и, конечно, всякого рода приятелей. Строго памятуя, что дружба – бремя, всякий раз, когда появлялся на пути Фрица друг, требовалась жертва, от Фрица пытались отломить краюху пожирней. Дружба вещь обременительная, утомительная и потому – никакой дружбы.