Читать книгу Аня из Зелёных Мезонинов онлайн | страница 15

– Нет, никогда о таком не слышала, – сказала Марилла безжалостно, – и не думаю, что это произойдет с твоими волосами.

– Еще одна надежда умерла, – вздохнула Аня. – Моя жизнь – настоящее кладбище надежд. Я прочитала эту фразу в одной книге и утешаюсь ею каждый раз, когда сталкиваюсь с разочарованием.

– Не вижу, в чем здесь утешение, – заметила Марилла.

– Кладбище надежд! Это звучит так романтично, словно я героиня повести… Мы поедем сегодня через Озеро Сверкающих Вод?

– Мы не поедем через пруд Барри, если это его ты так называешь. Поедем по прибрежной дороге.

– Прибрежная дорога. Прекрасно звучит! – сказала Аня мечтательно. – Интересно, она так же прекрасна, как ее название? А далеко нам ехать?

– Пять миль. Раз уж ты собираешься говорить всю дорогу, расскажи мне все, что ты о себе знаешь.

– То, что я о себе знаю, не стоит и рассказывать! – горячо воскликнула Аня. – То, что я о себе воображаю, гораздо интереснее!

– Не надо фантазий. Придерживайся строгих фактов. Где ты родилась и сколько тебе лет?

– Мне исполнилось одиннадцать в марте, – сказала Аня, со вздохом покорности соглашаясь «придерживаться строгих фактов». – Я родилась в Болинброке, в Новой Шотландии. Моего отца звали Уолтер Ширли, и он был учителем в средней школе. Маму звали Берта Ширли. Уолтер и Берта – прелестные имена, правда? Я рада, что у моих родителей были красивые имена.

– Имя не имеет значения; главное, чтобы человек был порядочный, – сказала Марилла, чувствуя, что призвана внушать правильные мысли.

– Ну, не знаю… – Аня взглянула задумчиво. – Я не верю, что роза была бы такой же прекрасной, если бы называлась чертополохом или капустой… Моя мама тоже была учительницей, но когда вышла замуж за отца, оставила работу. Муж – это и так большая ответственность. Миссис Томас говорила, что это была пара младенцев, и вдобавок бедных, как церковные мыши. Они поселились в маленьком домике в Болинброке. Я никогда не видела этого домика, но воображала его тысячу раз. Я думаю, что у окна гостиной вились вьюнки, перед крылечком росла сирень, а у ворот – лилии. В этом домике я и родилась. Миссис Томас говорила, что я была ужасно некрасивым ребенком – кожа да кости, ну еще глаза, – но моя мама думала, будто я необыкновенно красива. Я считаю, что мать может оценить лучше, чем бедная поденщица, которая приходит убирать дом, правда? Во всяком случае, я рада, что мама была мной довольна. Мне было бы тяжело, если бы я ее разочаровала, потому что она недолго прожила после этого. Она умерла от лихорадки, когда мне было всего три месяца. И папа умер через четыре дня, тоже от лихорадки. Я осталась сиротой, и все ломали голову – так миссис Томас говорила, – что со мной делать. Я никому не была нужна уже тогда. Отец и мать приехали из дальних мест, и было известно, что родственников у них нет. Наконец миссис Томас сказала, что возьмет меня, хотя она была бедная и замужем за пьяницей. Она выкормила меня из соски. Вы не знаете, почему люди, которых выкормили таким способом, должны быть от этого лучше других? Потому что, если я не слушалась, миссис Томас говорила мне с упреком, что не понимает, как я могу быть такой плохой девочкой, когда она выкормила меня из соски.