Читать книгу Ученик онлайн | страница 14

– Стой! – заорал я.

Мои ноги остановились, и я едва не грохнулся носом в траву.

– У тебя здесь остались неоконченные дела?

– Да! Во-первых, надо собрать личные вещи! Во-вторых, если ты сообщишь, куда мы направляемся, я смогу переставлять свои ноги сам!

– Гм, пожалуй, ты прав.

Меня сразу же отпустило, и от неожиданности я сел.

– Ну что ты! Зарядкой решил заняться. Первое упражнение – приседания. И раз, и два.

Меня подкинуло вверх, и я выпрямился.

– Ты так и будешь меня таскать? – уже спокойнее спросил я.

– Дела надо делать поутру. Торопись.

«Тоже мне, Винни-Пух», – мелькнуло у меня в голове.

– Кто такой Винни-Пух?

– Читать чужие мысли некрасиво. Воспитанные леди так не поступают.

– Так ты не вслух говоришь. Как же мне отличить, когда ты говоришь, а когда думаешь.

– Ты хочешь сказать, что мои мысли будут слышать все?

– Раз слышу я, скорее всего услышат и другие.

Надо было срочно придумывать какой-нибудь блок или фильтр. Я усмехнулся и, вспомнив старый роман Беляева, представил у себя на голове клетку нашего офисного попугая, от которой тянулся провод, волочившийся по земле. Видение было настолько яркое, что я машинально пощупал голову. Колтун из волос и крови засох окончательно, но раны я не почувствовал. Неужели голова уже зажила? За одну-то ночь.

– Что замолчал? Расскажи, кто такой Винни-Пух.

– Винни-Пух – это такой зверь, медведь, у которого голова набита опилками. Он сказал: кто ходит в гости поутру, тот поступает мудро.

– Видимо, у вас очень мудрый мир, если зверь с набитой опилками головой изрекает такие мысли.

Тут я расхохотался.

– Нет. Это не живой зверь. Это главный герой одной повести. Для детей.

– Повесть для детей? Это что, сказка, которую рассказывает бабушка?

– Нет. Это книга, которую написал один англичанин. Или американец.

– Книга для детей?! Это невозможно! Книга – это высшая магия! Дети с ней справиться не могут!

Я подумал, что она, пожалуй, права в оценке книг. И дети действительно не всегда могут с этой высшей магией справиться. Тогда либо книга с ними расправляется, либо дети перестают читать. Но вслух я глубокомысленно произнес: