Читать книгу Гражданин начальник онлайн | страница 50
– Вся почта у него.
– А сам он?
– Занят. Не принимает.
– У него много народу?
– Один сидит. Но на телефоне. Доложить?
– Конечно!
Зоя, не глядя, нажала кнопку и, выпустив облако дыма изо рта, подмигнула Пафнутьеву. Сейчас, дескать, все решим, не дрейфь.
– Слушаю! – раздался искаженный динамиком голос Колова.
– Геннадий Борисович… Пафнутьев из прокуратуры.
– В чем дело?
– Хочет сам доложить.
– Это что… Срочно?
– Говорит, срочно.
Наступило молчание.
– Начальство думает, – сказала Зоя, прикрыв трубку рукой. – Это хорошо. Когда думает, соглашается. Если бы почаще думал, золотой был бы человек.
– Пусть войдет, – разрешил Колов.
– Вот видишь, – усмехнулась Зоя, искривившись от сигаретного дыма.
Пафнутьев передернул плечами, поправляя пиджак, и, решительно перешагнув порог, оказался в длинном кабинете, казавшемся еще длиннее оттого, что от двери к столу тянулась красная ковровая дорожка. Стены были обиты древесными плитами, сработанными на местном мебельном комбинате. Кабинеты всех приличных начальников города были обшиты этими плитами из прессованной стружки, и к кому бы ни явился новый человек, он не мог избавиться от ощущения, что все время оказывается все в том же кабинете, приходил ли в больницу к главврачу, в милицию, в исполком. И Пафнутьев не удержался, хмыкнул про себя, удивившись, что на месте Анцыферова на этот раз сидит Колов – кабинет прокурора был отделан такими же плитами.
Генерал Колов сидел за полированным столом, похоже, собравшись на прием чрезвычайной важности, – столько в нем было блеска и торжественности. Пуговицы форменного кителя зеленого цвета сверкали, обжигая взгляд, значки играли вишневой эмалью и золотом, колодки наград, оправленные в металл и покрытые прозрачной пленкой, придавали генеральскому облику нарядность и недоступность. Впрочем, впечатление парадности было не так уж далеко от истины. Колов шел по жизни как на параде – уверенной, неуязвимой поступью. Короткая стрижка, седоватые волосы, выбритое, отяжелевшее лицо бывшего боксера создавали облик человека волевого, сильного. Даже без кителя каждый сразу бы заподозрил в Колове генерала. А перебитый в юности нос придавал ему некую романтичность, чувствовалось, что этот человек через многое прошел. Пафнутьев знал, что и шутка, и злость генерала рядом, и никогда нельзя заранее знать, что вызовут в нем твои слова – ярость или смех. Впрочем, и ярость в нем держалась недолго, и смех не был столь уж веселым.