Читать книгу Гражданин начальник онлайн | страница 43
– Рискуешь, Паша. Голдобов на взлете. Начальник… Народный избранник… Демократ… На митинге при массовом стечении народа сжег партийный билет, отрекся от проклятого прошлого… Метит в Москву… Обычно Голдобов не идет на крайние меры… А если он на них пошел… Ты в зоне риска, – Халандовский поднял заросший указательный палец.
В кабинете, помимо Пафнутьева, сидели еще двое следователей – у каждого небольшой столик и общий телефон. Естественно, когда они собирались вместе, работать было невозможно, поэтому все стремились поменьше бывать в кабинете и все, что можно, выполнять на стороне. Действительно, допрашивать одновременно трех человек, когда один признается, второй запирается, третий пудрит следователю мозги…
Но самым забавным в комнате были разбросанные повсюду вещественные доказательства. Новому человеку, впервые попавшему сюда, было явно не по себе, когда он видел окровавленную рубаху, свисавшую со шкафа, топор, завернутый в газету с подозрительными бурыми пятнами, затертый лифчик, давно уже пылившийся на подоконнике. В углу стоял опечатанный бидон с самогоном, у стены – радиатор с клочьями ткани и с пятнами, «по виду напоминающими кровь», как было сказано в протоколе. Тут же валялись поношенный женский сапог, пробитое цинковое ведро, самодельный нож невероятных размеров – похоже, умелец собирался сделать меч, но еще до окончания работы вынужден был пустить его в дело. На стене висел расколотый мотоциклетный шлем, из-под стола Пафнутьева торчала лошадиная нога со сбитой подковой, в шкафу на полочке лежал высохший человеческий палец, словно бы в ожидании, пока явится за ним хозяин. Все это были молчаливые свидетельства происшествий, которые расследовались хозяевами кабинетика. Конечно, вещественным доказательствам положено лежать опечатанными и неприкосновенными, чтобы не видели их ни свидетели, ни потерпевшие и не могли бы, увидев эти предметы, поправить свои показания. Но следователи даже не мечтали о других условиях, поскольку никогда других условий и не видели.
Войдя в кабинет, Пафнутьев в дальнем углу у стола увидел зареванную женщину с синяками на полной руке, а перед нею – проникновенного Дубовика, в глазах которого было столько боли и сочувствия, что любой бы разрыдался на месте женщины.