Читать книгу Медиум: в поисках жизни онлайн | страница 8
Духи говорят, что если человеку становится дорога какая-либо вещь, то она действительно оживает – в буквальном смысле!
Мало кого смущают люди, говорящие со своим автомобилем, например, или с какой-нибудь техникой, если она отказывается исправно работать. Порой вещи «оживают» даже помимо воли своего владельца – тут всё гораздо интереснее.
Согласитесь, если посмотреть на всех нас и всё вокруг сущее с точки зрения науки, то окажется, что все мы являемся эксклюзивным набором атомов и микроэлементов, которые взаимодействуют с окружающим миром в той или иной степени. Любой предмет или материал способен впитывать информацию – недаром экстрасенсу в первую очередь требуется какая-нибудь вещь, если необходимо понять, что произошло в том или ином месте. Каждая вещь будет хранить видения всего того, что видела она, и эти видения не имеют срока годности. В мире, не видимом большинству, нет объёмов памяти и вообще такого понятия, как время.
А теперь давайте вернёмся к игрушкам. Итак, родители покупают детям очередную забаву, которой те посвятят определённую толику своего времени, возможно, нарекут именем, и она даже отчасти станет их талисманом. Большинство детей не особо внимательны к игрушкам, потому как их внимание постоянно переключается на что-то новое… Новые имена, новые вещи – а затем новые друзья и новые жизни… Все эти машинальные и, казалось бы, совершенно обыденные поступки влекут за собой неизгладимые последствия «инкубаторского» воспитания инертного и порой чрезмерно жестокого поколения. Сейчас я постараюсь объяснить, к чему я веду все эти мысли, на собственном примере…
Те самые любимые игрушки – плюшевые лиса и обезьяна, которые всегда путешествовали со мной на дачу, которым я жаловался на непонятные тени, выглядывающие из-под кровати, когда не мог уснуть в детстве, наконец, мои друзья, которым я дал имена, – они однажды просто исчезли.
Я обыскал всю квартиру, заглянул в каждый шкаф во всех комнатах, но моих самых преданных друзей, которым я мог сказать абсолютно всё и которые всегда готовы были меня выслушать, попросту нигде не было.